Курс валют: USD: 57.5336 | EUR: 68.5801
2
Эпатажный политик Бато Багдаев рассказал, как он избирался в главы и в каком составе пойдет в Народный Хурал
Фото: russianstock.ru
Кандидат номер два на прошедших выборах главы Республики Бурятия Бато Багдаев, пожалуй, единственный из участников гонки, у кого после всего, что произошло, хочется взять интервью. Тем более, что Батодалай за это время и сам изменился — лицо стало серьезнее, речь спокойнее, а слова более прочувствованными
"МК в Бурятии" решил выяснить из первых уст, что это были за выборы, каких в Бурятии у нас еще никогда не было.
— Бато, еще полгода назад ты состоял в партии «Яблоко», но выдвинулся от «Коммунистов России», как это все случилось, и кто дал денег? В 2013 году бывший региональный лидер «Коммунистов России» Владимир Хонихоев за включение в списки кандидатов в Народный Хурал попросил с меня полмиллиона рублей, а какой ценник выставили тебе?
— Партии я не платил, как и партия мне, выборы делал на свои деньги, указанные в официальном отчете в размере 860 тыс. рублей. Когда-то на улице Линховоина в центре города я купил нежилое помещение. Это помещение при создании исторического квартала город, как и у других собственников, выкупил у меня за 1 млн 360 тыс. рублей, собственно на эти деньги я и проводил работу. Поскольку отделение «Яблока» не захотело поддержать мою кандидатуру, я зарегистрировал в минюсте отделение партии «Коммунисты России».
Естественно, это произошло не за один день. Подготовка началась после того, как изгнанные из КПРФ коммунисты Чимбеев, Хамаганов, Финогин, Шагиев предложили мне связаться с лидером «Коммунистов России» Максимом Сурайкиным, потому что после смерти бывшего лидера регионального отделения «Коммунистов России» Владимира Хонихоева регистрацию отделения аннулировали. Целый год ушел на то, чтобы познакомиться с Сурайкиным, он в меня поверил, мою кандидатуру согласовали на пост первого секретаря регионального отделения, отделение зарегистрировали. На сегодня в бурятском отделении «Коммунистов России» состоит 15 человек.
— Почему так мало, если изгнанных коммунистов в Бурятии, по твоим же собственным словам, «несть числа»? Чем, к примеру, занимаются в партии твои кандидаты в сенаторы — Найдан Чимбеев, Игорь Бобков и Надежда Низовкина?
— Ни Найдан Чимбеев, ни Игорь Бобков, ни Надежда Низовкина не состоят в партии, так же как и ни один бывший член КПРФ. Чтобы войти в список сенаторов, не обязательно быть членом партии и можно даже быть членом другой партии. Иначе как бы в список сенаторов от Цыденова попал «справедливоросс» Иринчей Матханов? В список сенаторов я намеренно приглашал публичных людей. Низовкину я знаю как человека, который пятнадцать лет ведет борьбу за чистоту власти, она ярая социал-демократка, почему я ее не должен был пригласить?
— Хорошо, что ты сделал на 860 тыс. рублей? Почему выбрал для агитации Селенгинский район? Кто делал тебе газету?
— Свое интервью я написал сам, кто же еще? Газету выпустил тиражом 50 тыс. экземпляров (Дорош — 100 тыс.), агитаторов было порядка 50 и столько же мы закрыли избирательных участков в качестве наблюдателей. Изготовили 32 баннера, из них 10 — в городе, 22 — по районам. Все остальное — бесплатная реклама: часовая программа на «России 24» в 11 утра, 60 роликов на «России 1», 30 роликов на радио.
Селенгинский район выбрали потому, что там родился и вырос Найдан Чимбеев. Два года назад он проводил там избирательную кампанию на довыборах в Народный Хурал, на всех избирательных участках, кроме двух, получил большинство голосов, но выборы тогда выиграл Цыдыпов. Мы вместе объездили весь район, весь Гусиноозерск прошли от А до Я. Стучались в квартиры, недовольные люди спрашивали: кто там? Я говорил — кандидат в главы Республики Бурятия Бато Багдаев! Пораженные люди открывали, мы им вручали газеты, делали селфи. В Селендуме мы дошли до самого последнего дома, где живет одинокий старик-бурят и куда никто никогда не приходил. Когда я вручил ему свою газету, дедушка заплакал.
В целом я убедился, что Найдана Чимбеева в районе избиратели знают очень хорошо. Собственно, мы совместили две избирательные кампании, я — в главы, Чимбеев — в Народный Хурал следующего созыва. По Улан-Удэ мы ездили с Игорем Бобковым, и город показал неплохой результат. Из районов посетили немного Кяхтинский район и все. Собирались в Кижингинский с Норжимой Цыбиковой, но Норжима сказала, что нет смысла тратить силы, там все заточено под Цыденова.
— Ее слова подтвердились? Какой результат дали эти районы и почему такой низкий результат у Дороша?
— Самый большой результат у меня был на северах, куда я не доехал, но где меня знают по прежней работе в КПРФ. В городе Северобайкальске я набрал 8%, в Муйском, Баунтовском, Селенгинском и в районах Улан-Удэ — по 6%, в русских районах — по 5, в бурятских — на уровне погрешности, то есть 2 процента. Я вообще боялся, что у меня будет такой результат по республике, то есть в пределах погрешности. Но выборы показали, что люди голосуют не за партию, а за человека, и я свою задачу на этих выборах выполнил до конца. При этом нам с Дорошем, как могли, препятствовали — встречаться с коллективами и прочее.
По моим наблюдениям, Дорош оказался слишком рафинированным для наших мест кандидатом, у которого все хорошо и с женой-красавицей, и с работой, и с прошлым, и с будущим. Как-то выступая на каком-то диспуте, он сказал, что прочит себе второе место, а Багдаеву — третье, потому что потратил на рекламу много денег (официальный бюджет его выборов — 2 млн 800 тыс. рублей). Мне на такое заявление стало смешно, потому что по сути вся моя жизнь есть одна сплошная реклама. Выступления, акции, и в конечном итоге все это сработало…
— Добавлю, что твоя-то реклама была основана на реальных делах. Чего стоит одна только акция в защиту общежитий тонкосуконной мануфактуры в 2005 году, когда люди получили жилье только благодаря тебе. Сколько их было? Ты поддерживаешь с ними связь?
— Там было два корпуса общежития, на каждом этаже по 20 комнат. Плюс 50 семей из общежития ОАО «Хлеб», плюс 20 семей энергетиков. В общем где-то 600 семей, которых новый собственник готов был выселить на улицу. Они голодали, мы показывали все это по телевидению. В итоге люди получили в собственность свои комнаты, и для них это стало самым ярким событием в жизни. Не могу сказать, что я с ними дружу, но иногда они звонят. Сюда же я бы добавил 15 тысяч самовольщиков, которые узаконили свои дома. Мне говорили, ты применяешь запрещенные методы, ты стал нерукопожатым, ты никогда не попадешь на государственную службу, кстати, и до сих пор так говорят. Пятнадцать лет я занимаюсь общественной деятельностью, участвую в выборах и считаю, что это единственный путь политика. Что касается Дороша, то думаю, что он человек молодой и у него все впереди. Во всяком случае, его стартовые возможности гораздо лучше, чем были когда-то у меня.
— Кто тебя поддержал? Давай начнем с муниципального фильтра, который по твоему собственному признанию тебе помогли пройти «единороссы». В чем состояла эта помощь? Депутат горсовета Александр Голков поставил за тебя свою подпись?
— Знаю, что в Улан-Удэнском горсовете один депутат-коммунист подписался за Мархаева, а все остальные поддержали Цыденова. Если бы я просил Александра Голкова, может быть, он и согласился, но я не стал просить. Все депутаты, подписавшиеся за меня, — это жители 18 районов, куда я ездил лично. Из примерно 220 голосов, собранных в мою поддержку, 160 — это были члены «Единой России», порядка 40 — члены КПРФ, остальные — независимые депутаты. Помощь «едроссов» состояла только в том, что никто не запрещал депутатам райсовета поддерживать меня. Если бы им дали сигнал, никаких подписей я бы не собрал.
— На твой взгляд, Мархаев виноват, что не сумел пройти муниципальный фильтр?
— Мархаев очень хотел пойти на эти выборы, но организационных ресурсов оказалось недостаточно. В том, что он не сумел обеспечить прохождение фильтра, есть его прямая вина. Коммунисты хвастались, что у них 350 муниципальных депутатов, которых достаточно, чтобы собрать подписи, понадеялись на свои силы, а вышло все боком. Мархаев не поехал сам собирать подписи, а, встречаясь с людьми, он бы мог эти подписи собрать. Знаете, очень трудно отказать человеку, когда он смотрит себе в глаза. Мархаев мог бы убедить «справедливороссов» поддержать единого кандидата от оппозиции, мог бы воспользоваться помощью «едроссов», но не сделал этого. Он не захотел пойти на компромисс с властью, проявил свое неумение договариваться, а ради интересов людей на такой шаг можно было пойти.
Конечно, машина партии власти сработала безотказно. Перед Петром Носковым можно смело снять шляпу, это был его звездный час. Он мобилизовал всех сторонников, которых заставили прийти на выборы, включили прочие ресурсы. Но с Мархаевым эти выборы могли быть совсем другими. Например, знаю, что по селам Усть-Орды на сходках делегировали по нескольку человек от каждого села, которые должны были приехать в Бурятию.
— На втором месте после северов по набранным голосам в твоем рейтинге стоит Улан-Удэ. Бывшие работники тонкосуконки тебя поддержали, а кто еще?
— Журналисты. В Фейсбуке, где у меня максимальное количество подписчиков, мне присылали фото, там люди фотографировали бюллетени с галочкой напротив моей фамилии. Андрей Бурмакин отправил мне такую фотографию, фотограф «Информ Полиса» Саша Гармаев, Юрий Ботоев и многие другие.
— Если сформулировать твой главный лозунг на этих выборах — это быть у власти шилом в заднице, разогнать половину правительства и так далее. Если в прошлом году на выборах в Госдуму по Бурятии у «Коммунистов России» было 2,3 процента голосов, а сегодня у тебя 5 процентов — это здорово, но, согласись, для такого лозунга все равно как-то маловато. Почему не проканал лозунг?
— Почему половину правительства? Считаю, что разогнать надо всех, потому что все замараны. Власть отвыкла работать с людьми, не слушает людей. Социальные лифты перестали работать. Лидеров должен выдвигать народ из своих коллективов, как это было раньше. Если коллективов нет, пусть это будут общественные объединения. Профсоюзы должны выдвигать лидеров. Когда мы с Бартунаевым работали в профсоюзах, мы убеждали, что профсоюзы должны стать теневым правительством Бурятии. Откуда у Цыденова такой бешеный успех? Потому что Цыденов стал сенсацией этих выборов, ему люди выдали кредит доверия.
Это говорит о том, что народ все еще доверяет власти, власть не прошла точку невозврата. Почему Наговицын стал олицетворением застоя? Кадровая политика Наговицына была совершенно непонятной, но парадокс состоит в том, что и сейчас происходит то же самое. К примеру, кто с кем обсуждал кандидатуру Ирины Доржиевой, назначенную на такой ответственный пост? Кто ее здесь знает? Ну я ее здесь знаю только потому, что когда работал в Москве в «Наране», она как журналист РИА «Новости» приходила к нам освещать события. Может, она и хороший человек, но где необходимая в таких случаях общественная оценка этой кандидатуры? Глава должен опираться на общественность, иначе все промахи рано или поздно ему же и вменят в вину.
— Подождите, ровно два года назад Наговицын утвердил экспертный кадровый совет, в состав которого вошли такие известные люди, как соруководитель ОНФ Петр Хардаев, известные общественники, один пенсионер и даже один врач-психиатр. Экспертный совет, к примеру, утверждал нынешнего главу минприроды Юрия Сафьянова и не только. Куда все делось?
— Наговицын стал символом деградации республики, коррумпированности. Обсуждения с народом кадровых вопросов не происходит, и поэтому на прошлой неделе я сам в кинотеатре «Пионер» организовал с деятелями культуры обсуждение того, кто бы мог возглавить министерство культуры. Администрация заведения препятствовала нам, как могла, не дала микрофоны, запретила использовать сцену, но мы все равно провели обсуждение. Предвосхищая вопрос, согласен ли я быть министром культуры, если бы мне предложили, скажу — согласен.
— Помимо вакансии министерства культуры каковы ваши партийные планы на предстоящую выборную кампанию в Хурал?
— Планы отделения «Коммунистов России» — преодолеть 5-процентный барьер и создать в парламенте фракцию. Помимо списков мы выставим кандидатов по одномандатным округам, желающие уже есть. Сразу скажу, что вступать в партию не обязательно, обязательно быть публичным человеком. Не обязательно иметь деньги, мы знаем технологии, которые позволят одержать победу без денег. В пятерке, которая будет выдвинута, первым номером буду заявлен я, вторым — Игорь Бобков, потому что в партии должен соблюдаться национальный паритет. Третьим номером пойдет Найдан Чимбеев.
*